Прозвенел первый школьный звонок. Впервые захлопнулись за малышами двери класса и они остались «один на один» с учителем. Свершилось одно из важнейших событий в жизни маленького человека. Ребенок стал школьником. Начало школьного периода привносит в жизнь детей два на первый взгляд взаимно противоположных фактора. С одной стороны, школа дает ребенку больше свободы, предоставляет ему некоторую независимость, меняется отношение родителей — они меньше стесняют запретами и ограничениями. С другой стороны, дети попадают в такие условия, которые подчиняют их жизнь твердому режиму, требуют совершенно новых видов деятельности. Если раньше основным видом деятельности ребенка была игра, которую диктовали его собственные мотивы и потребности, то теперь маленький человек должен регулировать свою деятельность требованиями строгой школьной дисциплины, а мотивы этой деятельности подчинять требованиям учителя. Живущий пока что только в основном эмоциями, а не сознанием, ребенок в школе вынужден сковывать свою активность, подавлять в себе постоянно возникающие желания.

«Новая атмосфера школы с ее непривычным для ребенка укладом в физическом и духовном отношении производит неизбежный перелом всей жизни даже вполне здорового нормального ребенка», — писал известный русский ученый В. П. Кащенко. Вдвойне труден такой перелом для детей со слабым или неуравновешенным типом нервной системы, для детей, которые еще в дошкольном возрасте перенесли нервное заболевание. Поэтому нередко в этот период наблюдается обострение самых различных нервных заболеваний или рецидив их. Часто в первом классе усиливается заикание, нервные тики, иногда возобновляется ночное недержание мочи.

Но и у детей с сильным типом высшей нервной деятельности в результате неправильного предшествующего воспитания «перелом» может протекать весьма тяжело. В первую очередь это касается избалованных, изнеженных детей, которым в домашних условиях было все дозволено. Им очень трудно, а иногда и непосильно бывает сразу приспособиться к строгой школьной дисциплине. Иногда у таких детей развиваются специфические неврозы, которые в научной литературе так и называются школьными. Приспособление детей к новой школьной обстановке осложняется еще и тем, что возраст 7—9 лет (т. е. младший школьный возраст) совпадает по времени, как мы уже отмечали, со вторым возрастным кризом.

Физиологическая сущность этого криза еще полностью не выяснена. По мнению ряда ученых, в период второго криза прекращается активная деятельность вилочковой железы, в результате чего снимается тормоз с деятельности половых и ряда других желез внутренней секреции, например гипофиза, коры надпочечников. Так или иначе в этом возрасте, как и в период первого криза, наблюдается отчетливый эндокринный сдвиг, который сопровождается бурным ростом тела, увеличением внутренних органов, вегетативной перестройкой.

Все это требует от организма большого напряжения и мобилизации всех резервов, что, в свою очередь, приводит к повышенной утомляемости и нервно-психической ранимости. Зачем же тогда, спросят нас некоторые родители, именно в это время начинать школьные занятия? Не лучше ли подождать, когда минует критической период? Нет, не лучше! И вот почему.

В период второго физиологического криза вступают в действие высшие корковые механизмы, ребенок медленно, но неуклонно начинает переходить от мускульной эмоциональной жизни к жизни сознания. В этот период завершает свое» формирование вторая сигнальная система, начинает формироваться личность маленького человека. И школа всем своим укладом помогает малышу преодолеть издержки критического возраста, помогает быстрее войти в спокойное русло.

Хуже, когда по каким-либо причинам происходит задержка психофизического развития, когда критический период задерживается на -несколько лет и ребенок приходит в школу на уровне развития 5—6-летнего малыша. Вот здесь действительно школа отрицательно сказывается на нервно-психическом здоровье.

Таким детям совершенно недоступны, просто не доходят до их сознания .требования школы, их познавательная деятельность не выходит за рамки игровой, они не могут сосредоточить внимания, не могут сдерживать эмоции, на уроках продолжают играть, не подчиняются правилам школьной жизни, не проявляют никакой заинтересованности в школьных занятия, Стоит ли говорить, что такие дети не усваивают цельную программу и сразу же попадают в разряд неуспевающих. Однако они довольно легко выполняют многие из школьных заданий и требований в игровой ситуации. Вне класса они оживлены, инициативны, сообразительны и изобретательны.

Причины «задержки» самые разнообразные, среди них: патологическое течение беременности и родов, заболевания в младенческом возрасте — диспепсии, ревматизм, инфекции, алкоголизм родителей, неблагоприятные семейные обстоятельства, в результате которых дети неухожены и запущены.

Воспитание и обучение таких детей представляют большие трудности, но об этом поговорим несколько ниже.

Опять двойка

Двоечники, неуспевающие ученики, не усваивающие школьную программу дети — сколько огорчений и забот приносят они родителям и педагогам, сколько сил и времени отнимают у них! В чем же причина? Почему появляются неуспевающие ученики? Что делать, если ребенок не усваивает школьную программу? Все эти вопросы чрезвычайно актуальны, особенно сейчас, когда начальная школа перешла на новую, более сложную и трудоемкую программу обучения.

Когда учитель начинает первый урок, все дети для него равны и одинаковы — все в новенькой, отглаженной форме, у всех новые портфели, наборы чистых тетрадей и учебников. Все равные.

Но вот проходит первый день, второй, третий и уже выясняется: одни дети на лету

схватывают объяснения, легко выводят в тетради первые палочки, крючочки, кружочки, другим письмо дается с трудом — палочки разъезжаются, кру; жочки не могут свести концы с концами, а есть дети, которым ничего не удается, даже строчку они удержать не могут, соскальзывают, пишут вкривь и вкось, не поймешь что. Дальше — больше. Все уже начинают читать несложные тексты, а отдельные ребята не , могут еще соединить две буквы в слог. Все решают первые арифметические задачи, а для некоторых еще недоступно понятие о числе, считают они чисто механически и если попросить их посчитать в обратном порядке, например, от 10 до 0, то они даже не могут осмыслить данное им задание. Так появляются неуспевающие ученики.

Причины неусвоения школьной программы разнообразны и сугубо индивидуальны. Причиной может служить уже описанная нами задержка темпа психо-физического развития.

Среди других причин — астенические состояния, вызванные либо хроническими заболеваниями, либо остаточными явлениями черепно-мозговой травмы.

Иногда неусвоение школьной программы вызвано локальным (т. е. частичным) поражением коры головного мозга. Эти дети при нормальном интеллекте не могут, например, освоить письмо (аграфия), или чтение (алексия), или счет (акалькулия). Тугоухость и слабое зрение также могут послужить причиной неуспевания в школе.

Сразу оговоримся: мы здесь совершенно не касаемся вопроса об умственно отсталых детях. При выявлении таких детей медико-педагогические комиссии направляют их в специальные вспомогательные школы.

Несмотря на многообразные причины отставания в учебе, всех двоечников можно условно разбить на две группы: чрезмерно подвижных и чрезмерно замедленных.

Чрезмерно подвижные дети крайне отвлекаемы, неусидчивы, беспокойны. Они не могут надолго сосредоточить внимание, любой самый незначительный посторонний раздражитель их отвлекает. Задребезжали стекла от проехавшей мимо машины, скрипнула парта в противоположном конце класса, кто-то заглянул в дверь — мгновенно их внимание переключается на этот раздражитель, они теряют нить объяснения учителя, а при ответах нить своего рассказа. Когда педагог обращается к ним, они часто, не дослушав вопрос до конца и не осмыслив его, сразу же начинают отвечать или задают встречный вопрос. Из-за своей отвлекаемости они не могут охватить целиком прочитанный рассказ или условия арифметической . задачи, поэтому не улавливают главный смысл рассказа или задачи. Такие дети не могут спокойно сидеть за партой, крутятся, вертятся, порой пересаживаются с парты на парту, мешают другим детям, дергают девочек за косички, тыкают пером в спины сидящих впереди учеников, затевают игры с учебными пособиями, Пытаются вовлечь в эти игры своих соседей. Обычно (опять же из-за повышенной отвлекаемости) не доводят начатое дело до конца. Тетради у них недописаны, грязны, рисунки недорисованы. В дальнейшем, если с такими детьми не проводить коррекционной работы, из них формируются хронические двоечники, драчуны, забияки, срывщики уроков.

У чрезмерно замедленных детей, наоборот, в отношении дисциплины как будто все хорошо. За партой они сидят — не шелохнутся, во время объяснения глядят в глаза учителю, вроде бы выполняют все его указания. На переменах также ведут себя спокойно, не принимают участия в общих подвижных играх и шалостях, обычно стоят в стороне. Однако в учении они также не блещут успехами, как и чрезмерно подвижные. Объяснения учителя проходят мимо их ушей, не воспринимаются ими. Такие дети крайне инертны, безынициативны, вялы и на первый взгляд равнодушны к школьным занятиям. Обычно их пытаются «подстегивать», обвиняют в ленности, иногда наказывают, но безуспешно, потому что дело не в ленности и равнодушии, а в слабости и истощаемости центральной нервной системы. Даже легкое умственное напряжение вызывает переутомление нервных клеток и детям становятся недоступными премудрости школьного материала.

Впрочем, и у чрезмерно подвижных детей поведение также обусловлено слабостью центральной нервной системы, только у них страдают в первую очередь процессы торможения, тогда как у инертных детей ослаблены процессы возбуждения.

Во всех случаях неуспевающие ученики должны быть тщательно обследованы как в педагогическом, так и в медицинском плане.

Прежде чем перейти к описанию школьных неврозов, приведем рассказ, в основу которого положена действительная история болезни из практики одной детской клиники Москвы. Некоторым читателям данный пример может показаться нетипичным. Но это не совсем так. Хотя внешнее оформление подобной невротической реакции на самом деле встречается не. так уж часто, однако механизм ее развития выражен здесь наиболее ярко. Кроме того, в этом случае, как в фокусе, собрались многие типичные ошибки воспитания, приводящие и неврозам.

Ночной звонок

В два часа ночи в квартире профессора задребезжал телефон. Профессор только что закончил работу над статьей, стал засыпать и вот звонок, потом второй, третий… «Может, что в клинике случилось», — подумал профессор и поднял трубку.

Междугородний, — услышал он. По телефону назвали один из среднеазиатских городов. «Но у меня там никого нет из знакомых, может ошибка какая».

Товарищ профессор, — послышалось в трубке, —с вами говорит Нариманова.

— Я вас не знаю.

— Как не знаете? Я мама Фатика!

— Никакого Фатика профессор не помнил, но ему не хотелось терять время на излишние объяснения.

— Что вам угодно?

— Фатик опять не мочится… Что делать?

— Я-то чем вам могу помочь?

— Вы возьмете его в клинику опять?

— Приезжайте, посмотрим…

— Вы его, правда, возьмете?

Что-то наигранное было в голосе собеседницы. Слышалась какая-то возня у телефона, словно кто-то отбирал трубку.

— Возьмем, возьмем, — сказал профессор нетерпеливо, желая только одного: побыстрее закончить этот разговор.

В трубке послышались короткие гудки. Слава богу!

«Нариманов… Нариманов… Кто же это такой? — профессор напряг память,— да это же Фаттых, Фаттых Нариманов из третьего отделения…

В одну из крупнейших детских клиник Москвы был вызван на консультацию врач-психиатр.

Очень сложный случай, — сказали профессору по телефону,— органическое поражение спинного мозга инфекционного генеза. Мы ничего не можем сделать.

На консультацию поехал один из ассистентов. В клинике ему представили мальчика, К) лет, у которого в течение года отсутствовал акт мочеиспускания — мальчик не мог самостоятельно мочиться.

Заболевание началось остро после гриппа. Мать мальчика, главный хирург одного из среднеазиатских городов, применяла все, какие знала средства.

Все ведущие врачи-специалисты города осмотрели мальчика, но никто не мог помочь. И мать привезла его в Москву.

В московской клинике Фаттыха подвергли тщательному обследованию, его

проконсультировали специалисты, исследовали мочу, кровь, спинномозговую жидкость, сняли электроэнцефалограмму, назначили новейшие лекарственные препараты. А мальчик по-прежнему был болен.

Один из консультантов, просматривая историю болезни, как бы вскользь заметил лечащему врачу:

—    Ну, что ж, все специалисты, кроме, пожалуй, психиатров, его посмотрели. Вы его покажите па всякий случай и психиатрам, может,- они что-нибудь найдут. Всякое, знаете ли, бывает…

А для вызова психиатра имелись все основания. Мальчик был крайне невыдержанным, капризным, поступив в клинику, потребовал для себя отдельную палату, ни с кем из детей в контакт \’не вступал, держался с ними высокомерно, требовал, чтобы мать неотлучно находилась при нем, буквально загонял ее своими порою почти невыполнимыми требованиями, катеризацию позволял производить только ей, никого из медицинского персонала к себе не подпускал. Однажды когда медсестра готовилась взять у него на анализ кровь из вены, выбил негой шприц из ее рук. При малейшем отказе в выполнении своих желаний закатывал истерику, кричал:

—    Все равно я скоро умру!.. Может, это мое последнее желание…

Когда врач-психиатр приехал в клинику, его встретила взволнованная, отчаявшаяся мать.

—    Мой сын, по-видимому, безнадежен, — сказала она врачу, — и он все это понимает. Вы представляете, какое у него тяжелое нервное состояние? Конечно, основного заболевания вы не излечите, но назначьте ему, пожалуйста, что-нибудь успокаивающее, чтобы он хоть меньше переживал. Любое новейшее средство… Я все достану.

И она крайне удивилась, когда врач сказал ей о необходимости перевода мальчика в психиатрическую больницу.

—    Если вы считаете, что поможете ему, я и на это согласна, — в полном отчаянии заявила она.

Самое трудное оказалось уговорить Фаттыха поехать в психиатрическую клинику.

Два часа продолжалось уговаривание. Наконец, упрямый маленький пациент согласился поехать, но при одном условии: вначале па такси его должны довезти до ближайшей станции метро, он покатается на метро, а потом уже поедет к академику.

Когда Фаттых вошел в отделение и за ним захлопнулась дверь, ему объявили, что профессор уже уехал, что он посмотрит его завтра, а пока нужно побыть в больнице. И тут мальчик понял, что его обманули. Раздался душераздирающий крик, Фаттых бросился к запертой двери, стал барабанить кулаками.

—    Мама… Мамочка.., — кричал он, — не бросай меня…— Я здесь умру… Спаси меня! Бушевал он не больше десяти минут, потом сник, у него подкосились колени, он упал навзничь и… обмочился. Ему сделали успокаивающий укол, уложили в постель. Вечером мальчик самостоятельно сходил в туалет.

На следующий день Фаттыха показали профессору.

Я буду сам ходить в туалет, — заявил Фаттых, — только отпустите меня.

Нет, мы тебя еще пообследуем, полечим, а потом и выпишем.

—    Тогда я снова не буду ходить в туалет.

—    Ну, это твое дело. У нас есть специальные уколы… Правда, они немного болезненные, но помогают безотказно.

Сказано это было таким спокойным и уверенным тоном, что мальчик сразу же притих, испуганно посмотрел на профессора, а тот сделал знак рукой: мол, консультация окончена и погрузился в свои бумаги. И Фаттых не выдержал.

По щекам его покатились слезы, он бросился к профессору.

Дяденька, профессор!.. Простите меня! Я буду слушаться вас. Только отпустите меня.

Ну, вот, другой разговор. Давай лечиться. Только предупреждаю: в течение недели

никаких свиданий с мамой, никаких передач. Все это разрешим только в том случае, если будешь себя хорошо вести и если здоровье у тебя пойдет на поправку.

С этого дня болезнь Фаттыха, как рукой, сняло.

В чем же причина столь «тяжкого» заболевания, столь длительного его течения и столь «быстрого» выздоровления? Для ответа на этот вопрос необходимо познакомиться с условиями жизни мальчика в семье.

У матери Фаттыха длительное время не наступало беременности, она много раз лечилась по поводу бесплодия, ездила в специальные санатории. Когда сын родился, он сразу же стал кумиром в семье. Ребенку ни в чем не отказывали, выполняли любое его желание.

До школы малыш почти ни с кем из сверстников не общался. Наримановы жили в частном доме с большим приусадебным участком. Фаттых рано научился читать и к семи годам прочитал немало книжек, играл с мамой или бабушкой в саду, в играх любил выходить победителем, мама и бабушка уступали ему.

Учиться пошел неохотно, с трудом приспособился к школьной обстановке, в школу и из школы его водила за руку бабушка. Учился он хорошо, учительница его считала очень способным, но в классе Фаттых держался особняком, ми с кем не подружился, в коллективных играх не участвовал, так как был неуклюж, неповоротлив, ребята его и не звали. Во время перемены Фаттых стоял обычно в сторонке, ждал звонка, чтобы снова пойти в класс. Ребята дразнили его, смеялись над ним, обижали, однажды даже побили за то, что никому не дал списать контрольную. Посещение школы стало для Фаттыха пыткой. Одноклассников он презирал, считал их «дураками», но боялся. И когда у него однажды вдруг повысилась температура, он даже обрадовался: не надо идти в школу. В это время у Наримановых гостил родственник, который болел гипертрофией предстательной железы. Болезнь эта связана с затруднением мочеиспускания. Фаттых слышал разговоры взрослых об этой болезни, о ее проявлениях.

Как-то (мальчик еще после гриппа не ходил в школу) Фаттых почувствовал, что не может помочиться. «Значит, я заболел, как дяденька», — испугался он. Родители крайне переполошились, когда сын сказал им, что заболел «дяденькиной болезнью», уложили в постель, дали успокоительную микстуру.

Надо сказать, что хотя болезнь причиняла мальчику значительные неудобства: ведь мочу у него выводили катетером, зато давала и большие преимущества: во-первых, не надо было ходить в ненавистную школу, а, во-вторых, мальчик вновь стал занимать привилегированное положение в семье, стал как прежде центром внимания, тяжелобольным, которому «все позволено».

Нет, Фаттых не притворялся, он действительно заболел.

Когда его обманным путем поместили в психиатрическую больницу, и он понял это, произошла своего рода «нервная сшибка», он возбудился и на высоте возбуждения «сдали» нервные тормоза, мышечные сфинктеры мочевого пузыря расслабились и мальчик обмочился.

С поступлением в психиатрическую больницу все его привилегии отпали сами собой. В результате поведение его нормализовалось, он стал общительнее, начал принимать участие в коллективных играх, хотя по-прежнему свысока поглядывал на сверстников.

Когда Фаттых выписывался, врач спросил его:

—    Кем ты хочешь стать?

—    Директором завода, — моментально ответил мальчик и немного подумав, добавил,

—    или, по крайней мере, артистом.

—    В разговор тут же вмешалась мать:

—    Да, да, он такой способный… Мы все устроим. Только бы не болел.

Все это вспомнилось профессору после неожиданного ночного звонка. Он уже начал засыпать, как вновь зазвонил телефон. Профессор схватил трубку и услышал знакомый голос Наримановой:

— Товарищ профессор, не надо класть Фатика в больницу, у нас все хорошо, слышите, все хорошо.

Школьные нервозы

Невроз у Фаттыха развился по истерическому механизму условной желательности. Об этом механизме мы подробно говорили в предыдущей главе.

Истерические реакции могут быть и другого характера: у некоторых детей «отнимаются» ноги, у других — перед уходом в школу развивается неукротимая рвота, у третьих— непрекращающийся кашель. Бывают случаи мнимой слепоты и глухоты. Мы наблюдали одного мальчика, у которого по утрам, перед школой резко повышалась температура вплоть до 38°, причем через несколько часов она резко падала и становилась нормальной. И что самое удивительное— в воскресные дни никакого повышения температуры не отмечалось. Родители обошли с мальчиком всех специалистов, которые признали его абсолютно здоровым. У мальчика, так же как и у Фаттыха, был невроз.

Данную группу неврозов принято называть школьными. Механизм их развития, как мы уже говорили, истерический. Подвержены этим неврозам, как правило, избалованные, капризные дети, которых школа лишает всех тех привилегий и преимуществ, которыми они пользовались дома. У таких детей в результате неправильного воспитания, как выражаются психологи, искусственно завышен «уровень притязаний». Захваленные родителями они долго не могут приспособиться к заурядному положению в ребячьем коллективе.

Очень трудно освоиться со школьным укладом и тем детям, которых родители держали, как говорится, в ежовых рукавицах, строго наказывали за малейший проступок. Такие дети робки, пугливы, безынициативны. Они не могут постоять за себя, и в детском коллективе нередко превращаются в объекты насмешек и шуток. У них отбирают тетради, прячут портфели, щипают, толкают, дают обидные клички. Все это, без сомнения, травмирует и без того ослабленную психику, приводит к неврозам.

Школьные неврозы могут возникать и в результате других ошибок или неблагоприятных обстоятельств. У одной нашей пациентки перед каждой контрольной работой развивалась неукротимая рвота. Невроз возник по механизму патологически упрочившейся условной связи. Перед одной из контрольных утром у девочки наблюдалась рвота, которая крайне перепугала мать. Был вызван врач, девочка уложена в постель, она пропустила занятия, пропустила трудную контрольную. В дальнейшем рвота стала наблюдаться перед каждой контрольной, и даже тогда, когда девочка была уверена в своих силах.

У другой нашей пациентки пропал голос после одного из школьных вечеров, где сна пела. Девочка была некрасива, косоглаза с множеством веснушек на лице. Но она обладала удивительно красивым и звонким голосом, у нее был \’исключительный музыкальный слух. Во время исполнения песни кто-то из мальчишек небрежно заметил: «Смотрите, косая, а как поет!». Девочка услышала это замечание, убежала со сцены, долго безутешно плакала. В результате у нее «пропал» голос. После длительного лечения речь восстановилась, но петь девочка с тех пор категорически отказывалась.

В раннем школьном возрасте в результате переутомления может развиться и такой сугубо «взрослый» невроз — неврастения. На прием к врачу привели девочку, третьеклассницу. Она жаловалась на вялость, слабость, сильные головные боли, отсутствие аппетита, а главное, бессонницу. Девятилетняя девочка не могла спать без снотворных, по и такой лекарственный сон не приносил чувства отдыха, утром опять беспокоили головные боли: словно обручем стягивало голову. Наша маленькая пациентка стала плаксивой, раздражительной, нетерпеливой, похудела, побледнела, стала плохо учиться. Если раньше она схватывала все на лету, то теперь ей нужно было несколько раз прочесть заданный на дом урок, чтобы хоть немного что-то понять.

«Читаю, — жаловалась она, — и вдруг замечаю, что не помню, не знаю, не понимаю, что

читаю». Девочка с первого класса была круглой отличницей, гордилась этим. Кроме этого, она занималась в музыкальной школе, опять-таки на отлично, посещала кружок иностранных языков, так как родители собирались отдать ее в специальную школу. У девочки буквально не было свободного времени, а если и выдавался свободный час, то она его проводила у телевизора. Такая интенсивная умственная нагрузка оказалась для девочки непосильной.

Неврастения может возникнуть также в результате временного ослабления центральной нервной системы, наступившего после инфекционной болезни—кори, скарлатины, гриппа или после черепно-мозговой травмы (сотрясения мозга).

В раннем школьном возрасте у детей со слабым типом высшей нервной деятельности — мнительных, внушаемых, впечатлительных могут развиваться и так называемые ипохондрические жалобы. Дети начинают жаловаться на боли в сердце, на «печень», на «почки» или вдруг заявляют, что у них столбняк. Такие неврозы обычно являются следствием частых разговоров взрослых о различных страшных болезнях. Помните, как возникла «дядюшкина» болезнь у Фаттыха Нариманова («Ночной звонок»).

Приучая детей к опрятности и чистоте, некоторые родители чрезмерно запугивают их инфекционными заболеваниями. Бывает, что в присутствии заболевшего ребенка родители ведут разговоры о возможных осложнениях. Подобные запугивания и разговоры об осложнениях также иногда являются причиной ипохондрических неврозов.

Выше мы говорили о специфических неврозах, характерных для школьников. Однако в раннем школьном возрасте могут возникать и такие неврозы, как тики, ночной энурез, ночные страхи, заикание. Причиной их может послужить как испуг, так и неблагоприятная ситуация в семье. Еще не снимается в этом возрасте «проблема второго ребенка». Неврозы у младших школьников могут возникать как реакция протеста на повторный брак, на появление в семье мачехи или отца.

Невротические реакции могут иногда возникать и в результате чисто педагогических ошибок. Одного из наших пациентов, мальчика со слабым типом высшей нервной деятельности, учительница назначила старостой класса только потому, что он был отличником. По складу характера этот мальчик никак не мог быть заводилой, вожаком ребят. Дети его не слушались, не выполняли его поручений, а однажды даже сорвали классное собрание, разбежались по домам, а всю ответственность дружно взвалили на него. Дело усугублялось еще тем, что среди ребят уже самостоятельно выявился вожак, которого учительница уязвила своим выбором. И он иногда нарочно делал так, чтобы у старосты ничего не получалось. В результате наш пациент стал хуже учиться, у него расстроился сон, появились ночные страхи.

Что же делать?

Мы рассказали последнюю историю не для того, чтобы посеять недоверие к педагогам. Стоит ли доказывать, что учитель (даже самый опытный)—не маг и не волшебник, он не застрахован от ошибок, как и все люди. Но чисто педагогические ошибки происходят главным образом тогда, когда нет должного контакта между родителями и школой.

Есть родители, которые во всех бедах склонны винить школу, учителей. «Мы воспитывали детей до семи лет,— рассуждают они, — а теперь это не наше дело». Чаще всего так рассуждают именно те родители, которые по-настоящему не занимались воспитанием и плохо подготовили своих детей к школе. Конечно, проще всего переложить свою вину на чужие плечи, но детям-то от этого не легче.

В современной семье воспитывается один-два, в редких случаях три-четыре ребенка, а у учителя около сорока таких детей, совершенно разных, совершенно незнакомых. И каждого он должен изучить досконально, к каждому должен найти сугубо индивидуальный подход. Кто, кроме родителей, может и должен помочь ему в этом?

Нервных, раздражительных, повышенно ранимых детей надо познакомить с будущим педагогом еще до начала школьных занятий. Это даст возможность учителю с первых же дней уделить этим детям особое внимание. Зная со слов родителей те или иные особенности ребенка, учитель быстрее подберет к нему ключи, предотвратит обострение или возобновление неврозов.

В качестве примера приведем случай, когда правильная тактика учителя помогла избавиться одному нашему пациенту от заикания. В отсутствие мальчика-заики педагог разъяснил его одноклассникам сущность этого заболевания, конечно, в доступной детям форме. Учитель обратился к классу за помощью. «Мы можем помочь нашему товарищу выздороветь, если будем действовать сообща», — сказал он. И класс откликнулся на просьбу учителя. Прекратились шуточки, передразнивания, обидные клички. Все словно перестали замечать, что мальчик заикается. Когда его вызывала к доске, стихали даже самые отчаянные шалуны. Судьба товарища стала делом всего класса. И результаты не замедлили сказаться.

При правильном педагогическом подходе можно добиться, что дети не будут «замечать» и нервных тиков. Взрослых порой поражает жестокость детей по отношению к ребятам, страдающим теми или иными физическими недостатками. Но жестокость детей чаще всего есть результат бедного воображения, недостаточно развитого у них умения почувствовать чужую боль как свою. И опытный педагог всегда может добиться понимания и правильного отношения детей к их больному товарищу.

Правильный педагогический подход должен быть и к непоседливым, чрезмерно подвижным детям. Учитель может назначить такого ученика к себе в помощники, что, конечно, будет импонировать ребенку. В течение урока педагог несколько раз обратится к малышу с просьбой помочь разложить картинки или другие учебные пособия, попросит стереть с доски или даже во время урока отправит в коридор намочить тряпку. Таким образом, чрезмерная двигательная активность ребенка будет направлена в нужное русло, станет полезной классу. Такая тактика учителя даст возможности чрезмерно подвижному ученику реализовать свою повышенную\’ двигательно-мускульную потребность, не нарушая общей дисциплины. Большую помощь может оказать врачу опытный педагог и при лечении школьных неврозов.

Таким образом первым важным фактором при воспитании нервных детей в школьном возрасте должен стать постоянный тесный контакт между родителями и школой. В семье должен восторжествовать «культ» учителя. Ни в коем случае нельзя при детях обсуждать, а тем более осуждать действия учителя, даже если он действительно неправ. Вы можете высказать свои претензии самому педагогу, в крайнем случае директору школы, но не высказывайте их при детях.

Если вы осуждаете при ребенке его школьного наставника, вы тем самым не только подрываете авторитет учителя, не только затрудняете ему работу, но и ставите под удар своего ребенка и в первую очередь его учебу. Представьте себе еще и такую возможность: несмотря на все критические замечания и осуждение, педагог все-таки сумел добиться симпатии, авторитета и даже любви у вашего ребенка, тогда все злые слова, брошенные в его сторону, вернутся, подобно бумерангу, к вам самим.

Некоторые родители, потеряв контакт с учителем, начинают добиваться перевода сына или дочери в другой класс или даже в другую школу. Надо сказать, что переход от учителя к учителю, из школы в школу не всегда проходит для ребенка безболезненно, иногда служит причиной нервной ошибки, так как в разных школах и у разных педагогов различные способы подхода к детям, у каждого учителя своя, сугубо индивидуальная манера преподавания. Ребенку, особенно со слабым типом высшей нервной деятельности, не всегда легко перестроиться, приспособиться к новому учителю. Поэтому по возможности необходимо избегать подобных переводов.

Вторым важным фактором при воспитании нервных детей является правильная организация учебы и отдыха ребенка. Здесь в первую очередь нужно учитывать то обстоятельство, что у всех нервных детей отмечается слабость и быстрая истощаемость центральной нервной системы. Поэтому все мероприятия должны быть направлены на укрепление нервной системы и предупреждение утомления.

Дополнительные занятия с ослабленными детьми сразу же после уроков, как правило, не приносят эффекта. Некоторые опытные педагоги назначают таким детям дополнительные занятия не после, а перед уроками, хотя в последнем случае имеется немало чисто организационных препятствий, связанных с очень ранним началом школьных занятий. Поэтому мы приветствуем высказанное в «Литературной газете» предложение видных советских ученых перенести начало первого урока на 45—60 минут.

И в домашних условиях не стоит заставлять детей сразу же после школы приниматься за домашние задания. Перерыв между школьными занятиями и приготовлением уроков должен составлять не менее трех-четырех часов. Желательно, чтобы часть этого времени ребенок провел на свежем воздухе, участвуя в подвижных играх. Для ослабленных детей рекомендуется и короткий дневной сон.

Лучше всего начинать приготовление уроков с 16—17 часов, потому что позднее активность нервных клеток снижается и ребенку труднее втянуться, в учебную деятельность. Выполнение домашнего задания должно перемежаться короткими перерывами. Для первоклассников перерывы нужно делать: при занятии арифметикой через каждые 5—7 минут, письмом — 8—12 минут, чтением — 15—20 минут; для учеников третьих—четвертых классов соответственно: 8—10 минут, 15—20 минут, 20—25 минут.

Обычно советуют начинать приготовление уроков с самых трудных или средних по тяжести предметов и заканчивать более легкими, Не всегда такая тактика правильна. Для детей со слабым типом высшей нервной деятельности — робких, нерешительных рекомендуется начинать как раз г наиболее легких предметов. Во-первых, такие дети постепенно втягиваются в учебную деятельность, а во-вторых, при выполнении легких предметов они быстрее справляются с заданием, что вызывает у них положительные эмоции, вселяет уверенность в свои силы. Именно в этом и состоит главная задача: дать ребенку возможность вкусить радость победы. И тогда он с большим интересом и уверенностью в себе приступит к приготовлению более трудных уроков.

Для всех детей, а тем более ослабленных, необходимо установить четкий режим дня. Продолжительность сна младших школьников должна быть не менее 11 —12 часов в сутки. Непосредственно перед сном не рекомендуется никаких возбуждающих нервную систему мероприятий: чтение страшных сказок или рассказов, просмотр телевизионных передач, не рекомендуются подвижные шумные игры. Лучше всего непосредственно перед сном погулять с малышом на свежем воздухе 15—20 минут. Кроме того, надо приучить ребенка ложиться спать и вставать в одно и то же время. При соблюдении этих правил сон ребенка будет более глубоким и обеспечит лучший отдых для нервных клеток. Необходимы для укрепления нервной системы и общего здоровья ребенка такие закаливающие процедуры, как утренняя гимнастика с влажным обтиранием и душем, катание на коньках, лыжах, летом купание, вообще любые подвижные и спортивные игры. Последнее время заметно увлечение детей телевидением. Для младших школьников ежедневная норма просмотра телевизионных передач (по исследованиям психологов) не должна превышать одного часа в день. Надо всячески уберегать детей младшего школьного возраста от недозированного потока информации, который обрушивается на их еще неокрепшую нервную систему.

Тактика воспитания детей, страдающих логоневрозами, собственно ничем не отличается от тактики воспитания в дошкольном возрасте. Нужно только учитывать, что у школьника-заики вдвое увеличивается нагрузка: к логопедическим занятиям присоединяются занятия в школе. Поэтому для таких детей необходимо еще более тщательно организовать режим дня, четкую смену учебы и отдыха, Водно-солевая диета для детей с ночным энурезом также принципиально ничем не отличается. Но необходимо очень тщательно следить за гигиеной больного ребенка. Ни в коем случае нельзя допускать, чтобы от него дурно пахло, так как это вызовет насмешки в школе и усугубит невроз.

Наибольшие трудности представляют, конечно, лечение Я воспитание детей, неусваивающих школьную программу, детей с астеническими состояниями и с задержкой темпа психического развития. Надо заметить, что нередко в разряд неуспевающих попадают и интеллектуально полноценные, но нервные дети. На этот счет имеется немало исторических примеров. Ньютон, Дж. Уатт, Свифт, Чарлз Дарвин, Морзе, Франклин, Байрон — считались в школе неспособными. Происходит это из-за того, что воспитатели порой не распознают вовремя действительную природу ребенка, не умеют за фасадом нервности разглядеть незаурядные способности.

Первое, что надо сделать — пробудить у неуспевающего ученика интерес к учению, сформировать такие мотивы, которые были бы понятны самому ребенку и вызывали у него желание учиться. Никакие нотации, нравоучения и наказания здесь не помогут.

У школьника с задержкой интеллектуального развития основой познавательной деятельности остается игра. Игру и надо сделать для таких детей первой ступенькой к обучению. Еще в прошлом веке известный немецкий ученый Ф. Фрабель разработал систему дидактических игр, помогающих в обучении. Сейчас таких систем немало. Они составлены с учетом индивидуальности различных по складу детей, в каждом отдельном случае подобрать необходимую систему вам поможет педагог. Мы остановимся здесь только на некоторых типичных упражнениях и играх.

Допустим, ребенку плохо дается арифметика. Начните с ним игру в магазин — с настоящими весами, яблоками, конфетами. В такой игре можно постепенно обучить ребенка считать, даже решать несложные задачи. Например, вы кладете на весы три яблока и спрашиваете: если мы добавим еще два яблока, сколько будет? Еще пример. Малыш помогает вам мыть посуду. Неожиданно вы ему предлагаете: «Ну-ка, давай посчитаем, сколько у нас тарелок? А теперь сколько блюдец? А сколько всего тарелок и блюдец?» Занятия арифметикой мол<но продолжить и во время прогулки: сколько деревьев, сколько скамеек, а если поставить еще две скамейки и т. д. Такие занятия будут интересны, а главное, не утомительны для малыша. Постепенно он привыкнет к арифметическим действиям и задачам и будет их решать уже и вне игры.

При затруднении в письме обычно рекомендуют проговаривание текста, даже при списывании его с учебника или доски. При затруднении в чтении известную помощь могут оказать кубики с буквами на плоскостях. Обучившись в игровой ситуации складывать из кубиков слова, малыш постепенно научится составлять из букв слова, т. е. читать их и без помощи кубиков.

Чрезмерно подвижного ребенка постепенно, исподволь можно приучить сдерживать себя. Например, вы читаете вслух интересную книгу и ставите условие, что ребенок будет сидеть не двигаясь, положив руки на стол. Как только он сделает какое-либо движение, вы прекращаете чтение, прерывая его даже на самом интересном. Такое же условие можно ставить при просмотре телевизионных передач, выключая телевизор при нарушении ребенком «договора». Интерес заставит малыша сдерживать себя, поможет ему развить умение сосредоточивать внимание, что в дальнейшем благоприятно скажется на его поведении в школе.

Если чрезмерно подвижных детей нужно занимать «тихими» играми, требующими сосредоточения и повышенного внимания, то чрезмерно замедленных, наоборот, надо вовлекать в игры подвижные, требующие проявления самостоятельности и активности. Нужно исподволь развивать у таких детей стремление к победе, к успеху. В развитии этого стремления бесспорную помощь могут оказать занятия спортом.

Совместными согласованными усилиями, родителей, врачей и педагогов можно выработать у нервных детей недостающие качества и купировать симптомы нервности.

Несколько слов о подростках

В одиннадцать лет начинается новый возрастной период. Дети превращаются в подростков. Подростковый возраст — наиболее трудный в жизни ребенка, хотя, как мы убедились, легких периодов вообще не бывает. Почему наиболее трудный? Потому что в этом возрасте протекает самый затяжной и самый выраженный физиологический криз, называемый в медицинском и педагогическом обиходе пубертатным.

Пубертатный криз характеризуется резким эндокринным сдвигом, бурной деятельностью коры надпочечников и половых желез. :»

Гормоны коры надпочечников способствуют развитию вторичных половых признаков: формирование, соответственно полу, строения тела, ломка голоса, непроизвольные выделения семенной жидкости по ночам — у мальчиков, развитие грудных желез, появление менструаций — у девочек.

По теории Г. Селье, кора надпочечников играет решающую роль в реакции стресса, т. е. в реакции восстановления нарушенного равновесия организма, реакции преодоления вредного воздействия «чрезвычайных раздражителей», нередко опасных для жизни.

Стресс мобилизует все защитные ресурсы организма, вызывает напряжение всех органов и тканей. Осуществляется эта мобилизация за счет работающих на полную мощность желез коры надпочечников. У подростков же усиленная секреция желез коры надпочечников фактически постоянна, таким образом, они как бы все время находятся в состоянии стресса. Этим, в частности, объясняется крайне неустойчивая у подростков вегетатика: резкие колебания артериального давления, неприятные ощущения в различных частях тела, снижение аппетита, потливость, вялость, (непереносимость духоты, частые смены настроения и т. д.

Повышенная деятельность половых желез также вызывает дисгармонию в развитии подростков. С одной стороны, половых гормонов вырабатывается больше, чем у взрослых людей. С другой стороны, несамостоятельность, скованность родительскими запретами и школьной дисциплиной ведет к пассивному образу жизни. Подросток практически не может реализовать вовне свои огромные энергетические возможности. И его энергия выливается то в упрямство и непослушание, то в грубость и раздражение, то в неадекватные поступки и хулиганские выходки.

Период подростковой «ошалелости» обычно сбивает с толку родителей. Перестают помогать испытанные методы воспитания, наказания не приносят никакого эффекта, разговора по душам не получается. Подросток становится недоступен, у него начинается своя личная жизнь, появляются свои «тайны».

В пубертатном возрасте заканчивает развитие вторая сигнальная система, оформляется темперамент, происходит становление характера, короче формируется личность. Подростки отличаются повышенным вниманием к своей формирующейся личности, к своему «Я». В этот период впервые появляется самоанализ, начинается самокопание, подросток предпринимает отчаянные попытки разобраться, «кто он есть», чем его «Я» отличается от других. Самооценки в этом возрасте крайне неустойчивы, порой резко меняются под влиянием различных внешних факторов: получил пятерку— и он гений, будущее мировое светило, двойка — и гений превращается в бездарность, никчемного «психа».

Душевная жизнь подростка крайне противоречива. С одной стороны, повышенная ранимость, резкая реакция на любое неосторожное замечание или отрицательное мнение окружающих. С другой стороны, максимализм, беспощадность и холодность по отношению к другим людям. Это самые строгие судьи родителей, учителей и всех взрослых. Подростки в этом отношении склонны к широким обобщениям, суждения их категоричны и безоговорочны. Если хоть однажды взрослый человек показал себя с плохой стороны, подросток его презирает, отвергает «раз и навсегда».

И родителям необходимо быть очень осторожными и внимательными, чтобы не подорвать доверие у своего сына или дочери. Нужно в корне изменить характер внутрисемейных взаимоотношений. Признание старшими прав личности подростка, отношение с ним на равных способствует ликвидации конфликта, приводит к доверительному отношению в семье, дает взрослым возможность контроля и влияния па поступки подростка. Ведь в отроческом возрасте ребенок крайне нуждается в добром, умном и все понимающем советчике. Если . он не находит такого советчика дома, он ищет его на стороне. И порой находит далеко не лучшего.

Многие исследователи говорят о сходстве первого и третьего физиологических кризов. Как в том, так и в другом у ребенка возникает масса вопросов — мучительных и неразрешимых. И тому, и другому кризу свойственна реакции упрямства, и тот и другой характеризуется богатой эмоциональной жизнью. Это сходство необходимо учитывать в том плане, что отрицательные формы поведения, невротические реакции, которые выявились у ребенка во время первого физиологического криза, при сходных условиях имеют тенденцию повторяться в пубертате, только более бурно и тяжело.

Сейчас много говорят и пишут об акселерации. Что это такое? Прежде всего, акселерация

— это ускоренное физическое развитие современных детей. Факт ускоренного развития доказывается даже статистически. Средний вес и рост рождающихся заметно выше, чем несколько десятилетий назад. Также отмечается большой средний вес и рост на всех последующих этапах развития. «Помолодели» и многие заболевания. Так, хорея в прошлом возникала не ранее 11 — 12 лет, сейчас она нередко встречается уже у восьмидевяти летних детей. Значительно раньше начинается у современных детей, особенно у девочек, развитие вторичных половых признаков.

В чем причина акселерации? Окончательный ответ на этот вопрос наука нам еще не дала. Одни считают ее причиной улучшение магериально-бытовых условий и питания детей, другие связывают акселерацию с таким фактором, как урбанизация современной жизни, увеличение потока информации. Так или иначе акселерация существует. Хорошо это или плохо? Как она сказывается на детях, к чему приводит? В целом, конечно, акселерация положительное явление. Помимо физического, обычно отмечается и более раннее интеллектуальное развитие, что крайне необходимо при том огромном потоке информации («взрыве информации»), которую приходится перерабатывать и усваивать современным подросткам. Но, к сожалению, у акселерации немало и издержек. Дело в том, что раннее физическое развитие современных детей не влечет за собой ускорения нравственного и социального созревания, в социальном плане подростки еще долго остаются инфантильными. Таким образом, акселерация обеспечивает не столько раннее общее созревание, сколько усиливает дисгармонию между физическим и социальным развитием, утяжеляет течение пубертатного криза.

Особенно эта дисгармония сказывается в сексуальной сфере. У детей теперь значительно раньше появляется интерес к противоположному полу, значительно раньше появляется половое влечение. Такая ситуация (при недосмотре и при неправильной тактике родителей) может привести к ранней половой жизни или к онанизму. С другой стороны, дисгармония между психическим и физическим развитием способствует заметному увеличению невротических реакций в пубертатном возрасте.

В этот период нередко отмечаются такие «взрослые» неврозы, как истерия, неврастения, психастения. Есть и специфические неврозы: так называемые пубертатные реакции и патологическое развитие личности. Мы уже говорили о механизме реакции протеста (оппозиции), и имитации. Сейчас мы расскажем вкратце о формах проявления этих реакций у подростков.

Неврозы, возникающие в результате трансформации патологических влечений-(повышенной сексуальности, расторможение «кочевого» инстинкта). Эти невротические

реакции характеризуются антисоциальным поведением подростков — воровство, бродяжничество, садистские наклонности.

Реакция эмоционально-аффективной неуравновешенности. Она характеризуется вспышками гнева, агрессией, нередко под влиянием незначительных нервных факторов, например, обидного замечания в адрес подростка. Иногда агрессия направлена на самого себя. В таких случаях аффективная вспышка заканчивается попыткой самоубийства. Анархически-протестное поведение. Подросток становится нетерпим по отношению к окружающим людям, нигилистически настроен ко всему человеческому обществу. Подросток вступает в различные дурные компании, начинает мстить людям — поджигает дома, бьет стекла, обрывает провода и т. д.

Болезненная реакция на свою внешность или ее оценку окружающими. У подростков (чаще у девочек) появляется сверхценная идея о своей мнимой уродливости или полноте. Чтобы похудеть, некоторые подростки совершенно отказываются от еды, иногда доходя до состояния физического истощения.

В тех случаях, когда под влиянием неблагоприятных условий болезненные реакции как бы поддерживаются извне, они могут закрепляться надолго, иногда на всю жизнь, переходя из реакции в патологическое развитие личности.

Пубертатный криз — серьезное испытание для растущего детского организма, особенно его нервно-психической и интеллектуальной сферы. Очень часто в пламени криза сгорают «маленькие гении», поражавшие в семи-девятилетнем возрасте своими математическими, музыкальными или поэтическими способностями. Также, как волшебный голос у иных маленьких певцов, способности их исчезают после полового созревания. Это обстоятельство необходимо иметь в виду и не захваливать детей, проявляющих в раннем детстве ту или иную одаренность, ибо к 17—18 годам от нее может ничего не остаться, кроме необоснованных претензий и завышенного «уровня притязаний» обанкротившегося вундеркинда.

Мы очень коротко и схематично остановились на подростковом периоде, потому что проблема подростков настолько велика и значительна, что требует особого, обстоятельного разговора и выходит за рамки этой книжки.